«Новая газета» и Анджей Беловранин: Африканские страсти российского следствия

Комитет против пыток ООН вступился за бизнесмена Алексея Калиниченко, которого сотрудники МВД РФ насильно вывезли из Марокко.

«Аферист», «мошенник», «создатель финансовой пирамиды», «русский мафиози» — так российские СМИ определяли форекс-трейдера Алексея Калиниченко. Мнение обвиняемого обычно не приводится и не учитывается, хотя от его имени и ведется блог в интернете. Калиниченко утверждает: его подставили те, кто украл деньги со счетов банка, а сам он не только никого не обманывал, но, напротив, приносил своим клиентам доход, играя на валютной бирже. Шум же в прессе, по его мнению, понадобился, когда провалилась попытка его убийства и он оказался за границей. Когда российские правоохранительные органы попытались вернуть беглеца на родину, то за него неожиданно заступился Комитет против пыток при ООН, временно запретивший экстрадицию из Марокко «на период рассмотрения его жалобы». Однако запрет был нарушен. «Новая газета» постаралась разобраться в этой истории и выслушать аргументы Калиниченко, следствие по уголовному делу которого завершено и все материалы 29 мая направлены в суд.

Кто у кого сколько украл?

По мнению следствия, Калиниченко публиковал в интернете ложные сведения, в которых утверждал, что является успешным трейдером на международном валютном рынке. Обещал до 80% дохода! Инвесторы переводилиему свои деньги, которые Калиниченко затем незаконно присвоил — путем мошенничества, обмана и злоупотребления доверием.

Защита Калиниченко, как и он сам, заявляет обратное: сведения в интернете ложными не были — мол, Алексей действительно был успешным трейдером. Конечно, не всегда удавалось выигрывать, зато в целом клиенты оказывались «в плюсе». Однако Калиниченко заметил, что средства со счетов компании, от имени которой он вел торги, начали куда-то «утекать», он стал задавать вопросы сотрудникам банка «Банк24.ру» и вот после этого неожиданно и «оказался» организатором финансовой пирамиды.

По примерным оценкам экспертов, пропало около 4,5 млрд рублей у примерно 4 тысяч инвесторов (официально обвинение Калиниченко предъявлено пока лишь на 58 млн рублей, а число пострадавших инвесторов — 93). Сам обвиняемый утверждает: несколько человек из-за своей причастности к этой истории расстались с жизнью, — и не исключал подобной перспективы для себя.

Побег из России

Екатеринбуржец Алексей Калиниченко начал торговать на «Форексе» в начале «нулевых», будучи еще совсем юным человеком. Вскоре он разобрался в системе и мог бы получать неплохие прибыли (некоторые его знакомые утверждают, что у него настоящий талант), если бы имел выход на реальный международный валютный рынок, а не торговал на внутреннем «рынке» так называемых игровых компаний. Тогда-то и появились в его жизни представители «Банк24.ру», которые тоже успели его заприметить.

Были созданы компании «UTG» и принадлежащая ей «Глобал гейминг экспо» («GGE»), которые привлекали деньги инвесторов. Выход на международный рынок осуществлялся через лондонскую брокерскую контору «Ливингстон» (зарегистрирована в офшорной зоне на о. Невис), предоставленную Калиниченко, по его словам, руководством «Банк24.ру».

Все фактические операции с деньгами, по словам того же Калиниченко, проводились «Банк24.ру» и под его контролем. И всё бы было хорошо, если бы однажды…

Из решения Комитета против пыток ООН от 26 ноября 2011 года по сообщению № 428/2010: «В 2004 году заявитель заметил, что экономический рост банка привлек интерес местной организованной преступности. Местная организованная преступность совместно с двумя членами совета директоров банка смогла получить контроль над несколькими местными компаниями, в том числе и теми, которые принадлежали партнерам заявителя. Такие приобретения были выполнены в соответствии с традиционными схемами, используемыми организованной преступностью, в частности, мелкие акционеры принуждались передать свои акции компаниям, находящимся под контролем организованной преступности, пока последняя не обладала достаточной финансовой мощью, чтобы получить контроль над приобретаемой компанией. Узнав о таких преступных действиях, заявитель сообщил своим партнерам. Партнеры заявителя сообщили эти факты властям, однако их жалобы были либо отклонены, либо никогда не расследовались. В январе 2005 года заявитель переехал в Санкт-Петербург, опасаясь, что он может оказаться в серьезной опасности».

— Алексей решил отстраниться от уральских разборок банка и переехал в Петербург, — рассказывают родители Калиниченко, Петр Александрович и Наталья Михайловна. — Хотел начать самостоятельно работать, без «колпака» банка. Но вся семья жила в Екатеринбурге — в заложниках…

В начале 2005 года Калиниченко открывает благотворительный фонд, которым управляли его родители, — они смогли оплатить несколько дорогостоящих операций для больных детей.

— В первой половине 2006 года на него была попытка покушения, — вспоминает Наталья Михайловна. — Он нам тогда ничего не сказал, мы только недавно узнали. И он уехал в отпуск, в Италию.

— Может, он пытался убежать от опасности?

— Если бы убежал — сначала нас бы вывез, и побежал бы не в Италию, а в Англию! — не соглашается мама.

Так или иначе, 2 июля 2006 года Алексей Калиниченко покинул Россию. В июле-августе, проверяя счета фирмы, он, по его словам, обнаружил, что счета начинают «течь».

— Когда он позвонил директору «UTG», банкирам и начал задавать вопросы — ему заблокировали доступ к счетам. И говорили: возвращайся, мы все вопросы решим… — пересказывает слова сына Петр Александрович.

Спросите у Госреестра

Дальше, по версии Калиниченко, произошло то, что он называет «подставой». В августе 2006 года директор «GGE» Феликс Порин в Москве перерегистрирует учредительные документы фирм, сделав единственным учредителем и гендиректором обеих фирм — «GGE» и «UTG» — Алексея Калиниченко.

Выехавший из России еще 2 июля, Калиниченко подписи своей поставить под этим документом не мог — и настаивает, что изменения вносились без его ведома, а значит, не имеют юридической силы. В качестве доказательств он даже разместил в своем блоге фотографии паспорта со штампами пересечения границы и выписку из ЕГРЮЛ. Однако следователи, по его утверждению, на даты упорно не смотрят и продолжают считать его главным похитителем денежных средств.

1 сентября 2006 года в Екатеринбурге было возбуждено уголовное дело, основным обвиняемым сразу стал Калиниченко. Интересно, что параллельно дело было возбуждено и в Петербурге… но вскоре было закрыто, что, по мнению защитников Калиниченко, является серьезным нарушением, ведь последним местом жительства и работы Алексея в России был Петербург, здесь же зарегистрирована «GGE» — тем не менее расследование ведут уральские следователи.

Между тем представители «Банк24.ру» полностью отвергают обвинения Калиниченко. Вот какой комментарий дал «5 каналу» в 2009 году Борис Дьяконов, тогда заместитель председателя правления «Банк24.ру» (сейчас — член совета директоров): «Система (организации мошенничества Алексея Калиниченко. — А. Б.) работала по технологии «выплаты старым осуществляется за счет новых», у любой такой пирамиды, поскольку она работает в геометрической прогрессии, есть некий предел роста». «На самом деле, прославленный трейдер на фондовых рынках появлялся редко, а все данные торгов попросту подделывал», — делает заключение журналист «5 канала», как будто приговор Калиниченко уже вынесен. «Опубликовал фальшивые отчеты о якобы положительных результатах своей деятельности, а денежные средства граждан перечислял на личные счета и использовал их по своему усмотрению», — а это мнение Андрея Карплюка, старшего прокурора управления Генеральной прокуратуры в УрФО.

Дела семейные

—15 декабря 2006 года у нас дома был обыск, — рассказывает отец, Петр Александрович Калиниченко. — Даже историю болезни внука хотели забрать; серебряные монеты пропали. Потом, угрожая пистолетом, меня заставили сесть в машину и ехать в следственную часть. Там у меня, когда я отказался давать показания против сына, конфисковали мою машину — под предлогом того, что это якобы машина Алексея. Позже я пытался доказать в различных инстанциях, что машина моя, но на это никто не обращал внимания: в документах написали «…арестовать по делу Калиниченко А.П. имущество Калиниченко П.А.» и назвали это «опечаткой», однако имущество арестовали именно у «Калиниченко П.А.». Потом друзья увидели, что наша машина прекрасно катается по Екатеринбургу. Более того, мне продолжают приходить на нее налоги! Значит, следователь не подал информацию в ГАИ? Адвокат пошел к следователю, спрашивает, почему информацию не подали. Тот отвечает: «Мне это не очень интересно, но, если шибко хотят машину — пускай приедут и дадут показания против сына…».

— Они нас признали пострадавшими от действий нашего сына Алексея — хотя мы заявления не писали, — говорит Наталья Михайловна.

Судя по всему, в том, чтобы родители дали на сына показания, было заинтересовано не только следствие: некие лица зимой 2006 года дважды избивают брата Калиниченко, при этом нападавшие приговаривали, что «бьют за брата», ограбления не было.

Наконец, в мае 2007-го родители вынужденно уехали из Екатеринбурга в Питер, где живут до сих пор в крайней бедности.

— Первое, что ему сказал опер после экстрадиции из Марокко, — имей в виду, что мы знаем, где твои родители… — передает слова сына Наталья Михайловна.

Пытка Родиной

В феврале 2007 года Калиниченко был объявлен в международный розыск. 4 июня 2008 года его арестовали итальянские полицейские, и 4 дня он провел в тюрьме, потом был отпущен под подписку, — а в сентябре 2008-го суд Флоренции отказал России в экстрадиции, посчитав представленные доказательства вины Калиниченко недостаточными.

Через год — как уверяет Алексей, после визита генпрокурора Юрия Чайки в Италию, — верховный суд этой страны отменил решение флорентийского и вынес решение об экстрадиции, которое подписал Сильвио Берлускони лично (правда, защита Калиниченко считает это незаконным, т.к. министр юстиции Италии отказался его утвердить).

В этот момент Калиниченко находился в деловой поездке в Марокко (за годы, проведенные на Средиземном море, он неплохо освоился: начал бизнес по торговле оливками и вином и даже успел жениться на марокканке), где и был арестован. В марокканской тюрьме он провел год: с января 2010-го по 14 мая 2011-го.

Марокканские власти, возможно, легко согласовали бы его отправку в Россию — вот только Калиниченко через своих адвокатов успел пожаловаться в Комитет против пыток ООН, указывая на то, что в России он может быть подвергнут физическому воздействию или даже убит. Комитет наложил запрет на экстрадицию до тех пор, пока не рассмотрит жалобу. Но марокканцы решили не дожидаться этого решения.

Свою «экстрадицию» Алексей Калиниченко иначе как похищением не называет. Вот как описывает он эту процедуру в своей жалобе в прокуратуру: «14 мая 2011 года я находился в тюрьме города Сале (Рабат), когда в камеру вошел охранник и сказал, что меня освобождают. В административном корпусе мне выдали некий документ на арабском языке. Со слов одного из сотрудников тюрьмы я понял, что это Постановление Министерства юстиции Королевства Марокко о моем освобождении. Во внутреннем дворике тюрьмы я заметил легковой автомобиль, без отличительных признаков полиции. Из него вышли 4 человека крепкого телосложения и направились ко мне… Меня силой запихали на заднее сиденье автомобиля, надев наручники. За воротами тюрьмы к нам присоединились два автомобиля сопровождения.

Один из сидевших рядом со мной людей пояснил, что у них имеется приказ Министерства юстиции Марокко доставить меня в аэропорт и там передать российской полиции. Я возразил, что это незаконно, что нахожусь под защитой ООН, потребовал дать мне возможность связаться с адвокатом. Все мои заявления были проигнорированы, во всех просьбах отказано.

В аэропорту я пытался привлечь внимание полицейских, в итоге меня поместили в дальний угол зала, пригрозив жестами. Спустя некоторое время в зале появился консул России Валерий Голованов в сопровождении четырех российских полицейских. Один из них проинформировал меня о намерении доставить меня в Россию. Я потребовал копии документов об экстрадиции, в этом мне также было отказано. Начальник конвоя заявил, что либо по-хорошему, либо по-плохому (с применением силы), так или иначе мы полетим в любом случае, что сопротивление бесполезно».

15 мая Калиниченко оказался уже в российской тюрьме. Сначала — в Москве, через несколько дней — в Екатеринбурге, где содержится до сих пор.

«Меня поместили в одиночную камеру. Никакой теплой одежды мне не предоставили, температура в камере такая же, как и на улице, от +5 градусов ночью до +15 днем (в Марокко у меня была только летняя одежда, температура не опускалась ниже +30 градусов). Уже 10 дней я нахожусь буквально в замороженном состоянии. Появился кашель, участились головные боли, бессонница от холода, боль в почках, насморк… И я задаю себе вопрос: «Если это не является пыткой, тогда что такое пытки?..»

— Алексей догадался, почему его так спешно и неожиданно вывезли, — рассказывает Наталья Михайловна. — Дело в том, что перевозили его в обычном пассажирском самолете, по обычному билету и обычному российскому загранпаспорту. А срок действия паспорта истекал через три дня — 18 мая 2011 года…

Постановления об экстрадиции из Марокко Алексей и его защитники не видели до сих пор, несмотря на неоднократные требования их представить.

Естественно, неоднократно жаловались в прокуратуру — и получали отказы. «Выдача Калиниченко А.П. из Марокко в Россию и его передача российской стороне осуществлена в соответствии с требованиями российского законодательства и международных договоров. Документы, касающиеся вопроса экстрадиции Калиниченко А.П., и их перевод на русский язык были приобщены к материалам уголовного дела. 10.08.2011 с ними ознакомлены обвиняемый и защитник, о чем составлен соответствующий протокол», — пишет замначальника управления Генпрокуратуры по УрФО Брытков.

Утверждения Калиниченко о том, что в деле есть только итальянское решение об экстрадиции и нет марокканского (хотя экстрадировали-то его из Марокко), и нет никаких упоминаний о запрете на экстрадицию, наложенном ООН, — прокуратуру не заинтересовали.

Схожий ответ получила и «Новая газета» на свой запрос в Генпрокуратуру. Надзорное ведомство утверждает: вся процедура экстрадиции прошла в строгом соответствии с российскими законами и международными договорами: «Калиниченко и его защитник были ознакомлены следователем с документами, касающимися экстрадиции, о чем составлены соответствующие протоколы». На просьбу представить копии этих документов в редакцию — последовал отказ: «Передача копий материалов лицам, не являющимся участниками уголовного процесса, до окончания судопроизводства законом не предусмотрена».

Между тем Комитет против пыток при ООН не забыл о своем подопечном. 26 ноября 2011 года он выносит решение, что Марокко «нарушило свои обязательства, потому что помешало Комитету полностью проверить жалобу, относящуюся к нарушению Конвенции, и помешало ему принять решение, которое эффективно воспрепятствовало бы экстрадиции заявителя, если бы Комитет нашел нарушения».

Кроме того, женевские правозащитники не разделили точку зрения российской прокуратуры: «Комитет считает уместным, относящимся к делу аргумент заявителя о том, что ему никогда официально не предъявлялось окончательное решение министра юстиции санкционировать экстрадицию».

Наконец, Комитет «принял к сведению тот факт, что российские власти обязались разрешить Комитету посетить заявителя в тюрьме и поговорить с ним наедине, в соответствии с международными стандартами». В связи с этим в течение 90 дней Россия должна была предоставить информацию по шагам, предпринятым в связи с этим.

В ответе на запрос «Новой» Генпрокуратура подтверждает, что давала разрешение представителям Комитета ООН против пыток на посещение Калиниченко. Однако 90 дней давно прошли, а высоких визитов в тюрьму пока не наблюдалось; о каких-либо «шагах», предпринятых российской стороной для обеспечения такого визита, защита Калиниченко не знает.

Сейчас следствие закончено, однако больших надежд на российский суд Калиниченко не возлагает — помощи ждать приходится с Запада, если не от Комитета против пыток, то из Страсбургского суда, который уже коммуницировал его жалобу. Помимо всего прочего истекли все возможные сроки содержания под стражей, однако Алексей Калиниченко до сих пор находится за решеткой.

«Новая газета» будет с интересом следить за судебным процессом: очень хочется разобраться, кто же все-таки украл миллиарды и с какой радости российские правоохранительные органы решились на столь экстравагантную спецоперацию в далеком королевстве.

Прямая речь

Алексей Кощеев, обманутый вкладчик:

— Я не был другом Алексея Калиниченко, мы встречались только по рабочим вопросам — я был представителем «GGE» в Череповце. Сам вкладывал в Калиниченко задолго до того, как стал на него работать, с 2003 года. Привел в проект родных, много друзей и знакомых; но после того, как деньги украли, мы все оказались в минусе. Так что все мы заинтересованы в том, чтобы были найдены истинные виновники.

Многие инвесторы заявлений против лично Калиниченко не подавали, так как он не являлся учредителем и руководителем фирм, но следователи признали их потерпевшими именно по его делу.

Полагаю, что деньги украл не он, а другие лица. К этому есть многочисленные основания. Я входил в группу московских инвесторов, которую возглавлял Владимир Севастьянов, представитель РФ в Совете Безопасности ООН. Он погиб при странных обстоятельствах в 2007 году, сообщив перед этим по телефону, что нашел доказательства невиновности Калиниченко. После того как спустя неделю труп Севастьянова обнаружили у него дома, в его компьютере отсутствовал жесткий диск. Причина смерти — якобы сердечная недостаточность.

Пока из заявления Калиниченко от августа 2006 года о подставе еще ничего не опровергнуто, наоборот, потихоньку всё подтверждается, тогда как версия следствия и банкиров сыплется всё быстрее.

Категорически отказано в расследовании кражи акций «Банк24.ру», принадлежавших Калиниченко, имущества и денег «UTG» и «GGE», в расследовании фальсификации ЕГРЮЛ и реестра акционеров «Банк24.ру».

Убит Евгений Яхин, который управлял зданием в центре Петербурга, купленным Алексеем Калиниченко для фирмы. Оно загадочным образом не было арестовано и ушло к структуре «Банк24.ру» за 800 тыс. рублей, хотя куплено вроде было за 40 млн.

Никто не пытается установить, кто на самом деле был учредителем лондонского офшора «Ливингстон», через который Алексей вел торги, — следствие, похоже, по умолчанию считает, что это Калиниченко, потому что в деле имеется доверенность на его имя; хотя есть основания полагать, что «Ливингстон» принадлежал банку.

Наконец, торги Калиниченко принесли почти 3 млн долларов прибыли в 2006 году (это видно из официального отчета «Банк24.ру» за 2006 год) — а нам, инвесторам, говорят, что он всё проиграл! Слишком многое не сходится.

Прочитать материал полностью: www.novayagazeta.ru/inquests/52921.html