Иван Колотовкин: Люди будут меньше читать, зато больше смотреть и слушать

На вопросы ИАА «УралБизнесКонсалтинг» ответил руководитель отдела контента площадки «Интересный Екатеринбург» Иван Колотовкин.

— Иван, как в Екатеринбурге развивались городские паблики?

— Более 10 лет назад группы больше напоминали не нынешние каналы, а чаты, форумы, площадки для общения и обмена контентом, в том числе новостями. Мы стали писать новости, которые были готовы обсуждать горожане. Когда форматы начали меняться, именно новости оказались наиболее востребованными у аудитории.

Люди интересовались жизнью города и страны. И нам было интересно влиять на новостную повестку. Интересно было ставить материалы, ориентируясь на быструю и понятную отдачу — лайки, репосты, комментарии. Эти немедленная отдача и возможность оценить свой труд нас очень стимулировали. Я работал бесплатно, буквально за 0 рублей, вообще нисколько не получал. Но это был хороший опыт, потому что параллельно я работал еще в новостном агентстве и имел возможность просто это агентство продвигать. Хотя тогда значительная часть новостей была от самих пользователей. Другую мы просто брали у СМИ, переписывая и публикуя.

Мы понимали уже тогда, что лучше всего заходит визуал, особенно уникальный. Мы сами придумывали информационные поводы, направленные на то, чтобы другие СМИ их у нас брали. Немного даже хулиганили. Тогда все было намного проще, можно было вообще всякую ерунду делать, и это давало очень хороший результат.

Сейчас ситуация изменилась. Конкурентов стало много.

— Какой источник финансирования у пабликов во «ВКонтакте» и каналов в Telegram?

— Все живут за счет рекламы. Реклама в социальных сетях работает. И туда идет все больше клиентов. Существует мнение, что реклама из ВК уходит в Telegram. Это не так. Зайдите в любой крупный паблик, и вы увидите, как много там рекламных сообщений. Именно поэтому там так все активно развивается. У ВК, ОК, Telegram есть своя аудитория, она разная.

— Есть ли разделение по возрасту между различными социальными сетями? «Одноклассники» для тех, кто старше, ВК для тех, кто моложе?

— Разделение есть, и оно меняется. Так, ВК очень сильно постарел. Если раньше там были школьники и студенты, то сейчас основной костяк — от 30 до 45 лет. Молодежь — в Telegram и запрещенных соцсетях. Запрет некоторых площадок привел к невозможности нормальной монетизации для региональных площадок. Всем было, честно скажем, очень обидно терять аудиторию. Ее начали переманивать в Telegram. В значительной степени это удалось.

ВК сейчас пытается создавать новые проекты, те же самые ВК-клипы. Это на самом деле крутая тема, потому что если мы посмотрим по TikTok, то он пользовался популярностью, как и рилсы в запрещенной соцсети. В ВК идет рост числа тех, кто эти ВК-клипы смотрит. Сама площадка продвигает их. И по факту получается, что аудитория, которая раньше сидела в запрещенных социальных сетях, теперь может найти в ВК привычный контент.

Аудитория сегодня плавает. Она потеряна, потому что она не может определиться, на какой площадке ей нужно остаться. И в этом очень большая проблема. Потому что, с одной стороны, мы говорим аудитории: «Давайте вы будете сейчас сидеть в Telegram, потому что там оперативно получаете новости». Но при этом они понимают, что есть те же самые ВК-клипы, которые они хотят смотреть. Либо они хотят вообще в запрещенные социальные сети заходить и смотреть это там.

При этом продолжают жить и «Одноклассники», у которых очень интересные выстроенные алгоритмы. Если вы создаете новую площадку, то там намного проще развиться. Кроме того, фишка «Одноклассников» в том, что они являются источником информации для WhatsApp (принадлежит Meta, деятельность которой признана экстремистской и запрещена в РФ). Именно оттуда перетекает огромное количество контента в чаты и личные сообщения. Поэтому эту площадку имеет смысл использовать, чтобы запускать вирусные кампании. В «Одноклассниках» преимущественно сидит область, но не город. Это надо учитывать.

— Можете ли вы предвидеть развитие социальных сетей на горизонте хотя бы одного-двух лет?

— Я думаю, что никто этого не знает и никогда не узнает, потому что все постоянно меняется. Никто не думал, что появится Telegram, он появился и полностью изменил информационное пространство точно так же, как TikTok. Кто думал, что вертикальные видео будут крутыми? Вот на журфаке учат, что нужно снимать горизонтальное видео. Но ведь горизонтальное видео сейчас бесполезно на многих площадках. Людям приходится переучиваться.

На мой взгляд, останется потребность в визуальном контенте, потому что люди будут все меньше и меньше читать, зато больше смотреть и слушать. Аналитика начнет умирать, среднему пользователю она неинтересна. Очень мало тех, кто готов эту аналитику читать, погружаться в нее. Может быть, мы просто-напросто уйдем от текста.

Но самое главное — мы столкнемся с нейросетями. Мы уже видим, что нейросетки пишут музыку, и это очень круто. Они создают интересные фото и видеоконтент, хоть и хуже, чем фото. И понятно, что это полностью изменит структуру потребления информации. Со временем, может быть, фотографы и видеооператоры будут не нужны, потому что можно будет создать намного интереснее контент с помощью нейросетей.

Уже сейчас она меняет работу редактора новостного канала. Те, кто сейчас работают с чатом GPT, видят, что тексты уже сегодня не требуют долгого написания. К примеру, чтобы превратить пресс-релиз в новость для паблика или Telegram-канала, требуется всего лишь пять секунд. Нейросеть мало того, что переписывает и складывает очень хорошо предложения, она исправляет ошибки.

Но по нейросеткам вообще очень много вопросов. Например, существует вопрос, как быть с авторским правом на продукты нейросетей. С одной стороны, есть авторы алгоритмов. С другой — авторы запросов, с третьей — огромный массив данных в сети, на которых сеть обучалась. Сейчас этот вопрос не поднимается, но не далек момент, когда авторы алгоритмов могут начать подавать в суд на защиту авторских прав. Кроме того, нейросеть использует элементы из сети, и у них есть авторы, которые тоже могут подать в суд. Пока никто про это не думает, но это может стать проблемой.

— Значит ли это, что в скором времени исчезнут профессии, связанные с ведением каналов в соцсетях?

— Все равно специалисты останутся. Вопрос в том, насколько они смогут внедриться в эти системы. Этому нужно обучать. Сейчас приходят те студенты, которые вообще с нейросетями не знакомы, потому что в вузах нейросети сегодня никто не изучает. Их просто нет в учебной программе, она отстает от жизни. Студенты пытаются либо учиться сами, либо, что чаще, забивают на этот процесс, потому что им негде применять опыт, который они получают при самообучении. Где они на практике могут применить эти нейросети? Нигде. Но при этом мы же понимаем, что математики не исчезли с появлением калькуляторов.

— Какую, на ваш взгляд, базу должен иметь выпускник вуза для эффективного вхождения в работу?

— Если мы говорим про учебные заведения, которые готовят будущих специалистов по работе с медиа, то задача университета — помочь студенту с тремя главными вещами.

Первое — формирование портфолио, которое должно включать в себя уже реализованные медийные проекты, публикации, визуальные материалы, которые использовали органы власти, бизнес или некоммерческие организации. В портфолио должно быть видно, что студент принимает активное участие в жизни университета и его продвижении. Должно быть видно те технологии и механики, которые будущий специалист будет использовать в своей работе. Все это позволяет работодателю понять, какой опыт есть у потенциального сотрудника.

Второе — это большая телефонная книжка. Контакты с практиками, с организациями должны нарабатываться на протяжении всего периода обучения. Если студент талантлив, то он на практике и в университете знакомится с экспертами, работодателями. И в будущем эти контакты могут помочь ему в работе.

Третье — это сильное сообщество выпускников и студентов, которое университет должен поддерживать. К сожалению, далеко не все учебные заведения понимают важность и необходимость этой работы. Именно поэтому значительная часть выпускников, прощаясь с университетом, больше о нем не вспоминает. Хотя если мы начнем формировать сообщество из выпускников отдельного вуза, начнем с помощью мессенджеров и в офлайн-формате обмениваться реализуемыми проектами и приглашать их участвовать в проектах вуза, то мы решим целый ряд проблем и создадим новые возможности для объединения сильных ребят. Это и трудоустройство талантливых студентов, и обмен идеями, и дружба, а также возможность рассказать о своем проекте и привлечь тех, кому он интересен. Отличным примером служит проект «Мастерская Новых Медиа», который формирует такое сообщество медийщиков со всей страны. Надо брать пример.

— Говоря о текущих выпускниках, какую бы оценку вы дали? Что порекомендовали бы? Актуально ли образование? Как бы вы оценили требуемое и существующее соотношение практики и теории?

— Я считаю, что студенты очень ленивые. Я вижу это, когда сам преподаю. Студенческое время — это время возможностей. Далеко не все этими возможностями пользуются. Я думаю, что сейчас очень сложно преподавателям. В вузы пустили практиков, людей, которые руководят своими проектами и достигли определенных успехов. У них есть свой опыт, которым они делятся. Это хорошо. Но не всегда ты видишь, что будущим специалистам эти знания нужны. Часть ребят просто ждет получения диплома и не собирается работать по специальности. Это плохо. В то же время я считаю, что у студентов мало практики. Да, они должны сами искать те площадки, где могут получать практические знания. Но местные университеты не всегда их правильно подталкивают. Я считаю, что университет обязан создавать медийные проекты, в которых смогут участвовать студенты. Если таких проектов нет, если они не слышны в твоем городе, значит, пора менять подход и искать, где вуз совершает ошибку. Это серьезная проблема, которая в конечном итоге не дает возможность сформировать портфолио выпускнику. А просто диплом о том, что выпускник часами сидел на стуле и слушал лекции, — это просто трата времени и денег на образование.

Фото предоставлено Иваном Колотовкиным