Александр Пуртов: Тату-индустрия перенасыщена мастерами-недоучками

Директор екатеринбургской тату-студии «Ink Boy» Александр Пуртов рассказал ИАА «УралБизнесКонсалтинг», как государство регулирует тату-индустрию, основные проблемы сферы, и как кризис повлиял на отрасль.

— Тату-индустрия относительно недавно получила широкое распространение. До сих пор ли люди воспринимают работу тату-мастера скорее как увлечение, чем полноценный вид деятельности?

— Сейчас уже все гораздо лучше, чем даже пять лет назад. Многие уже воспринимают тату-индустрию именно как бизнес, а не хобби или пережиток зоновских понятий, как это было принято раньше. Влияние Запада дает о себе знать.

Но есть и те, кто все еще подвержен стереотипам из 90-х. Естественно, они очень далеки от художественной татуировки. Пока у людей в массе не изменится понимание, мы Запад не догоним — от него сейчас лет на 10 отстаем точно. У нас тату-бизнес пока в зародышевом состоянии и только-только начинает принимать вид нормальной индустрии.

Если бы не было тату-фестивалей и соревнований, за счет которых в основном и развиваются мастера, то мы по-прежнему оставались бы на уровне 80-х годов. А так — конкуренция очень высокая, а количество татуировщиков, мастеров и студий растет день ото дня.

— Раз идет бурный рост тату-студий, то открыть свой салон, наверное, достаточно легко?

— Растет количество студий, которые работают нелегально. Причем дело не столько в бюрократических сложностях: открыть ИП, найти помещение и получить подтверждение СанПин — не так долго. А вот соблюдать это в постоянном режиме куда сложнее. Пленки, которые вовремя не поменяли, непокрытые провода, отсутствие перчаток, нестерильные держатели — все это может привести к перекрестному заражению от одного клиента к другому. Случаи бывают разные: люди могут даже не знать о том, что являются переносчиками — до определенного момента у них инфекция никак не проявляется.

Такого рода подпольные студии являются источником ВИЧ-инфекций примерно в 30% случаев заболеваний по городу. Все из-за нестерильных инструментов и несоблюдения санитарных норм. Конечно, и мастерам необходимо проверяться на различные заболевания как минимум раз в полгода. В подпольных студиях чаще всего на это не обращают внимание. А ведь наша главная ответственность — жизнь и здоровье людей.

— Много ли в Екатеринбурге таких подпольных студий?

— Очень. Больше, чем кто-либо может себе представить. В среднем в месяц выходит около 50 учеников тату-мастеров из разных студий. Кто-то устраивается в салоны и работает в нормальных условиях, а кто-то считает, что после двух недель обучения готов открыть свою студию.

Качество работ в таких студиях очень низкое, а за счет численного преимущества перед хорошими салонами они задают общее представление об уровне тату-мастеров в Екатеринбурге.

Кроме того, они портят всю ценовую политику в городе. Стоимость татуировки зависит от уровня и опыта мастера, затрат на аренду, расходных материалов и оборудования. А если они «бьют» на дому и используют очень дешевое тату-оборудование и материалы, то расходы у них, соответственно, ниже.

Между тем дешевая краска не просто не качественна, но и может быть опасна для жизни. В красках для татуировок в очень маленьких пропорциях содержатся тяжелые металлы, чтобы пигмент не выпадал. В этом плане китайцы не мучают себя подконтрольностью и мешают что угодно, там можно найти даже ртуть или цинк в опасном количестве. Из-за этого появляется сыпь, а кожа покрывается шрамами без возможности ее реабилитации.

В крупных студиях на обучении чаще всего объясняют, что хорошее оборудование — изначально залог хорошей татуировки. Если на него нет денег — не работай татуировщиком, заработай сначала на машинку. А в теневых студиях об этом никто не задумывается. В этом плане неорганизованность обучения — источник всех проблем в индустрии. Не всем мастерам даже хватает осознания, что сначала необходимо выучить санитарные и медицинские нормы, а уже потом делать татуировки.

— Почему же у нас такое низкое качество обучения?

— Потому что многие тату-студии рассматривают обучение как бизнес и ставят на поток. Для них это прибыльно: можно получить 20 тыс. руб. за обучение, обязать ученика на 10 тыс. руб. купить у них оборудование и еще взять с него неустойку, если не хочет потом работать в этом салоне. И так с каждого ученика салон может иметь в месяц по 50 тыс. руб., ни о чем не задумываясь. Выпускать при хорошем желании одна студия может до 10-15 мастеров в месяц.

Эти мастера-недоучки в итоге становятся проблемой, с которой невозможно бороться. Они заполняют все салоны, а обязать студии прекратить обучать людей нельзя. Самого понятия мастера, специалиста по художественной татуировке сейчас нет, его стерли.

У нас в салоне практически весь город покупает расходные материалы. Предоставить хорошее портфолио могут не больше трети. Многие рассказывают, что обучения как процесса вообще нет. Они приходят в студию, платят деньги, им вручают в руки машинку, садят какого-то подопытного алкоголика, который согласен за бесплатно что угодно наковырять на себе, и они сидят вдесятером мучают его. В первый же день. И таких студий немало. Это страшно.

У меня две ученицы, каждая по полгода учится, и то только одну я пока допустил к человеку. До этого они тренировались на специальной коже для практики, апельсинах, свиных вырезках, но никак не на людях.

— Но ведь репутация — один из важнейших критериев для тату-мастера, а вы говорите, что теневые мастера не обращают на это внимание.

— К сожалению, чаще всего мышление наших граждан построено так, что они готовы купить себе кроссовки на сезон за 6 тыс. руб., а татуировку на всю жизнь хотят за 500 руб., не осознавая, что все заложенное в цену направлено на то, чтобы сохранить их здоровье и сделать максимально качественную работу. По опыту, только 5% людей с дотошностью подходят к выбору салона, смотрят портфолио мастера, интересуются качеством материалов и прочее.

Остальные первым делом идут к дешевым «домушникам», которые за 500 руб. наковыряют им какую-нибудь страшную звездочку. Позже это все расплывется, превращается в синее пятно, и только тогда люди идут исправлять в хороший тату-салон. Но, как всегда, скупой платит дважды: перекрыть некачественную татуировку стоит дороже, чем сделать новую.

Подпольные студии и рассчитаны на такую текучку: как можно больше затащить клиентов, а что будет дальше, их не волнует. С хорошими салонами клиенты чаще всего сразу становятся постоянными — возвращается около 80%. Поэтому все нормальные студии заинтересованы в поддержании хорошего имиджа: это одно из конкурентных преимуществ.

Стоит отметить, что наши регулирующие органы сами в какой-то мере способствуют появлению теневых студий, потому что нередко они в открытую говорят: не мучайтесь, найдите какое-нибудь другое ИП, под него снимите помещение и работайте себе. То есть сейчас контролем сферы вообще никто не хочет заниматься, и любые надзорные органы не обращают внимание вообще.

— То есть легальные салоны выступают за ужесточение контроля со стороны государства в отрасли?

— Я считаю, что грамотное регулирование отрасли, несомненно, нужно, потому что это улучшит качество оказываемых услуг и поднимет уровень нашей индустрии на новый уровень. Все будет нормально, если сделают по аналогии с Западом, где получить лицензию тату-мастера можно онлайн, а самое важное — это сдача экзамена, подтверждение медицинских книжек и прочее. Если так смогут урегулировать сферу, то 60% тату-салонов выйдут «из тени». Сейчас «в тени» находятся, наверное, 90%. Очень мало тех, кто работает в открытую.

На сегодняшний день нет единых требований к тату-салонам. Все источники говорят о разном: кто-то утверждает, что сертификация нужна, кто-то — что малый бизнес ей не подвергается. По ОКВЭДУ, мы находимся в одной категории с астрологами и эскорт-услугами и относимся к бытовым услугам, а не косметологии, как татуаж, или микрохирургии, как пирсинг.

По ГОСТу, который недавно разработали, татуировщиков называют «мастерами дермопигментации», как бы смешно это ни звучало. А машинка — это «одноразовая ручка со сменным держателем», что даже близко не похоже на этот механизм. Саму татуировку, по ГОСТу, мы должны подбирать «исходя из имиджа клиента», а потом в течение 10 лет интересоваться его судьбой. За нарушение студию могут лишить сертификата, который пока еще даже не выдают. Профильная комиссия создана только на словах: выбрано название и адрес, а в реальности ее не существует. Это же вообще не несет логики.

— Сильно ли кризис повлиял на тату-индустрию?

— Да, поскольку все расходные материалы и оборудование зарубежные, то из-за курса валют цена очень сильно варьируется. Наши все расходники в основном американские, и цена по ним по сравнению с прошлым годом выросла в 4-5 раз. Тяжело в этом плане, потому что смыла переходить на некачественное оборудование нет: тогда и работы потеряют в качестве.

Некоторые компании вообще сейчас отказываются экспортировать в Россию материалы или давать дистрибьютерские права русским продавцам. Официальных продавцов марок краски можно по пальцам пересчитать. Иногда даже бывают спекуляции со стороны российских производителей, которые переводят стоимость своей продукции в долларовый эквивалент и продают с зарубежных рынков в три раза дороже. В целом рынок у нас заполнен китайским оборудованием, которое для татуирования не годится. Гвоздь им забить, порыбачить можно, но не более.

В кризис очень многие владельцы помещений, особенно «частники», не могут установить какую-то среднюю цену, и одинаковые площади в одном здании часто различаются по стоимости на 30-50%. Поэтому в кризис, наверное, лучшим вариантом является аренда муниципальных площадей. Конечно, это огромный пакет документов, и требуется идеальная история в налоговой, но зато можно пять лет потом спокойно работать.

Клиентов тоже стало меньше. Ситуация у всех одинаковая: денег нет. Люди предпочитают потратить деньги на продукты, а не на татуировку. Поэтому страдает вся сфера услуг. Клиентопоток сильно снизился даже по сравнению с прошлым годом. Многие знакомые мастера из других студий зимой сидели по месяцу-полтора вообще без заказов. В условиях, когда людям постоянно задерживают зарплату, им не до татуировок.

Валерия Кабанова