Артур Воробьев: Частную медицину ждет консолидация

На вопросы ИАА «УралБизнесКонсалтинг» ответил директор по общим вопросам Европейского медицинского центра «УГМК-Здоровье» Артур Воробьев.

— Артур Владимирович, как устроена и сегментирована современная платная медицина? Из каких источников она финансируется? Как формируется клиентская база платных клиник?

— Сегодня все юридические лица, оказывающие платные медицинские услуги, можно разделить на несколько категорий.

Первая — это малые предприятия и индивидуальные предприниматели. Врач получает лицензию, открывает кабинет и оказывает моноуслугу. Так работают массажисты, мануальные терапевты, дерматологи и другие специалисты. У таких специалистов, как правило, закрытый круг пациентов, преимущественно оплачивающих услуги непосредственно врачу.

Вторая — это небольшие амбулатории, частные практики, которые объединяют несколько кабинетов, в которых ведут прием врачи базовых специальностей — терапевты, неврологи, гинекологи, в основном осуществляющие консультативный прием и выполняющие диагностические исследования в объеме небольшой поликлиники. Здесь тоже преимущественно пациенты «с рынка» — граждане, которые не удовлетворены медпомощью в государственном сегменте: они идут туда, где проще, удобнее, комфортнее.

Следующая категория — многопрофильные больницы, крупные медицинские центры, которые оказывают широкий спектр медицинской помощи. Это не только поликлинические приемы, но и мощная диагностика, стационар с круглосуточным пребыванием, операционный блок. В таких клиниках иная структура пациентов, меняются основные источники и потоки финансовых средств.

Если говорить о нашей клинике, то первый и самый финансово ёмкий поток — это денежные средства граждан. Пациент приходит в клинику и оплачивает оказанные ему услуги. Второй — договоры со страховыми компаниями по программам добровольного медицинского страхования, при которых страховая компания оплачивает услуги за пациента. Доля ДМС есть, но она не превалирует в структуре доходов любой частной клиники. Был период, когда мы возлагали на нее большие надежды, но, как показала практика, темпы роста в этом сегменте пока недостаточны.

Третий поток — это юридические лица, которые заключили с нами прямые договоры и оплачивают напрямую наши услуги за своих сотрудников. Физически их много: у нас — около 500, но в общем валовом доходе они не формируют значимого сегмента. И последний — это рынок обязательного медицинского страхования, где страховые компании используют деньги Фонда ОМС на оплату услуг наших клиентов.

— Зачем идет человек в платную клинику? Почему предпочитает ее бесплатной медицине?

— Во-первых, это доступность. Не секрет, что сегодня чтобы попасть в поликлинику на прием, например, к неврологу, нужно либо постоять очередь за талончиком, либо просто сидеть в коридоре и ждать, иногда — несколько часов, что для современных людей малоприемлемо.

Второе — это комфорт. В частной клинике тебя встретили, проводили, с тобой работает врач не 15 мин., как в государственном секторе, а 40-60 мин., и ты вправе требовать с него, а не только просить.

Что касается качества самой медицинской помощи, то в частных медицинских центрах врачи достаточно высокой квалификации: мы имеем возможность отбирать специалистов, работаем над профессиональным уровнем, поэтому можно сказать, что большая часть врачей в частных медицинских центрах как минимум не уступает таковым в государственных клиниках.

Следующее обстоятельство — это то, что люди, особенно среднего класса и среднего возраста, понимают, что обращение в частную медицинскую организацию сегодня становится классической формой получения медуслуг, правилом, фактом из жизни. Все больше и больше становится людей, которые не пользуются услугами государственной медицины в принципе.

— С какими проблемами сталкивается в своем развитии платная медицина и клиника в частности, насколько тут играет роль зарегулированность этой отрасли государством?

— Нельзя разделять медицину на частную и государственную. Это главный принцип, которым наше государство, кстати говоря, довольно умело пользуется. Никаких запретов нет. Если мы возьмем наш город, то сегодня такой социально значимый вид медицинской помощи, как гемодиализ, к примеру, финансируется государством, а большая часть услуг производится в частных медицинских центрах. Это социально значимая услуга, связанная с жизнью больных, и тем не менее государство доверяет частным клиникам, оплачивая эти услуги. В городе много частных медицинских центров, где государство оплачивает проведение высокотехнологичных видов операций, например, по имплантации суставов. Поэтому здесь я никаких проблем вообще не вижу.

Логика такова, что государство оплачивает медицинскую услугу, и ему неважно, где она будет оказана — в Областной больнице или в «УГМК-Здоровье» — если эта услуга надлежащего качества. Другое дело, что у государства не хватает денег. Сегодня тариф медицинской услуги, которую оплачивает Фонд медицинского страхования, не покрывает даже прямых расходов. Поэтому государственные лечебные учреждения их оказывают, что называется, по команде. Мы работаем на рынке обязательного медицинского страхования, и для нас это, скорее, добрый жест и добрая воля — для того чтобы показать, что медицинская помощь в нашем центре доступна. Но денег на рынке ОМС мы не зарабатываем: там бы свести баланс в ноль. Где-то, может, даже небольшой минус есть.

— Существует ли разделение по сферам медицинской помощи между платными и бесплатными услугами?

— Чем мощнее развивается частная медицина, тем скорее эти грани стираются. Есть сегменты, абсолютно закрытые для частного бизнеса — особенно где это касается законодательных ограничений. Допустим, практически нет частной психиатрии. Следующая сфера — это большая онкология. Единицы частных медицинских центров имеют возможность оказания настоящей, большой онкологической помощи, включая лучевую терапию. Построить центр с линейным ускорителем для лучевой терапии онкологических заболеваний широкого профиля — это для частного бизнеса пока за гранью возможного. То же касается большой кардиохирургии. Частный бизнес просто не в состоянии вкладывать такие средства, к тому же понимая, что они никогда не окупятся.

А все остальное на сегодняшний день доступно и возможно в частной медицине. Более того, в таких сферах как стоматология, медицинская косметология — муниципальных клиник практически нет. Есть «классическая тройка» в частной медицине — это гинеколог, уролог, дерматолог. За этими услугами принято идти в частные медицинские центры.

Кроме того, есть территориальная особенность: крупные частные медицинские центры сосредоточены только в крупных городах. Жителю Алапаевска, например, это в повседневной практике малодоступно.

— Как развивается рынок в последние годы? Платных медицинских услуг становится все больше, люди к ним привыкают. Отмечаете ли вы рост числа обращений?

— Рост есть: он отчетливый, ежегодный. Увеличиваются инвестиции в частный сегмент здравоохранения. Раз в три года, предположим, появляется какой-либо очень крупный объект: в 2009 году открылись мы, объем инвестиций был достаточно большой; в 2014 году открылся в Нижнем Тагиле большой медицинский центр, мы сейчас ведем проектирование и строительство крупного частного центра — «Второй очереди УГМК-Здоровье».

Рынок растет, люди все чаще обращаются в частные медицинские центры, количество центров увеличивается, конкуренция растет. Я не слышал о случаях банкротств частных медицинских центров, или чтобы какая-то сеть прекратила свое существование, что характерно, например, для аптечных сетей.

Единственное, чего пока нет на нашем рынке — это объединений. Рынок пока еще не консолидируется. Но думаю, что через некоторое время такая консолидация начнется, то есть крупный бизнес начнет формировать сети, «большие» начнут покупать «маленьких». Появляются примеры франшизы — пока только в лабораторном сегменте, но они есть, и мы живем по законам классических вариантов развития всех видов услуг, которые характерны для любого другого бизнеса: автомобильный сервис, парикмахерский сервис и так далее.

— Насколько крупные медицинские центры являются бизнесом в прямом смысле этого слова? Могут ли они возвращать инвестору сделанные в них инвестиции?

— Конечно, сроки окупаемости в медицинском бизнесе — это очень тяжелая для демонстрации вещь. Даже те бизнес-планы, которые мы пишем при создании центров, служат больше для принятия решений, нежели для реального воплощения. Основная проблема состоит в том, что медицинская услуга — это всегда очень дорогостоящая услуга: она, как правило, инновационная, всегда содержит инновационную составляющую. Дух и смысл развития медицинской индустрии и промышленности всегда ставит перед собой задачу модернизации. Основные фонды частных медицинских центров должны меняться каждые 5-7 лет. Предположим, мы купили магнитно-резонансный томограф — мы четко понимаем, что через 7 лет его заменим. Такова логика бизнеса: мы должны быть в тренде инновационности. 15 лет магнитно-резонансный томограф не прослужит. А срок окупаемости по многим проектам выходит за эти границы, и это, возможно, и под силу только крупному стратегическому инвестору, для которого это является не способом зарабатывания денег, а способом, возможно, удовлетворения своих амбиций. Миллионы на медицинском бизнесе не заработать. Я имею в виду прибыль для того, чтобы удовлетворять не только моральные, но и финансовые амбиции инвестора.

— Как сказываются события последнего кризиса?

— Спрос не упал. Мы даже видим рост в I квартале 2015 года по сравнению с аналогичным периодом 2014 года. Причем рост не только финансовый, но и в объемных показателях. Поэтому мы себя чувствуем достаточно уверенно.

Покупательная способность падает, то есть люди себе не позволяют дорогостоящих вещей — допустим, косметологических операций. А то, что нужно для жизни, люди все равно приобретают.

— Что из себя представляет сегодня «УГМК-Медицина»?

— Это многопрофильная клиника, открытая в 2009 году. В этом году мы будем отмечать 6 лет. Клиника на сегодняшний день представляет собой несколько объектов. Площадь основного медицинского центра около 7 тыс. кв. м., в нем сосредоточены 4 основных бизнес-подразделения — поликлиника, диагностический центр, операционный блок и стационар. Всего у нас работает порядка 600 человек.

Также в состав «УГМК-Здоровье» входит детская поликлиника — это отдельно стоящий объект, который расположен недалеко от нас: там 1,5 тыс. кв. м. площадей детской полнопрофильной поликлиники, в которой работают специалисты всех детских специальностей, располагают всеми необходимыми диагностическими возможностями. Кроме того, в состав входят специализированные центры. Прежде всего это центр тибетской медицины, потому что он был открыт одним из первых и занимает самостоятельную нишу на рынке медицинских услуг. В нем работают китайские специалисты — врачи по вопросам тибетской и китайской медицины. Также у нас есть стоматологический центр и зуботехническая лаборатория.

Кроме того, клиника имеет сеть филиалов, сосредоточенных на промышленных предприятиях. Фактически это заводские здравпункты. То есть мы сохраняем промышленную медицину на предприятиях, входящих в «УГМК-Холдинг». Кроме того, есть несколько амбулаторных подразделений, например, в Сбербанке, в клубном доме «Тихвинъ». Планируем открытие еще нескольких филиалов в знаковых местах города.

Отдельное подразделение клиники — это отделение скорой и неотложной медицинской помощи, где мы оказываем круглосуточную помощь на дому и для взрослых, и для детей.

В настоящее время ведется проектирование нового объекта — это будет продолжение нашей клиники, вторая очередь «УГМК-Здоровье». Он будет представлять собой многофункциональный медицинский центр, в котором будут сосредоточены новые для нас технологии: это прежде всего перинатальный центр — родовой блок, женская консультация, отделение вспомогательных репродуктивных технологий. Также мы создадим новую для рынка технологию — детский стационар и операционный блок для детей, что эксклюзивно даже в масштабах страны. В этом центре будет еще и терапевтический блок для медицинской реабилитации, а также вся инфраструктура: лаборатория, пищеблок, инженерные сети. Это будет объект общей площадью 25 тыс. кв. м., который будет представлять собой больницу нового формата на рынке частных услуг.

Вообще, «УГМК-Холдинг» инвестирует большие деньги в сегмент медицинских услуг. Мы уже имеем фактически группу предприятий, которая так или иначе работает на этом сегменте. Вместе с нами работает ООО «УГМК-Фарм», которое включает в себя сеть аптек, и скоро будет оптовый склад, есть страховая компания, которая называется «УГМК-Медицина», и работает на рынке обязательного и добровольного медицинского страхования, а также на рынке добровольного медицинского страхования. Это уже мини-холдинг.

— Какие перспективы развития отрасли вы прогнозируете?

— Главная тенденция — это рост: все должны расти, развиваться, становиться мощнее, лучше, совершенствовать свои диагностические возможности, вкладываться в персонал, что является достаточно большой проблемой для работы любого лечебного учреждения — неважно, государственное оно или негосударственное. Найти высококлассного специалиста — это проблема для всех: и для нас, и для других лечебных учреждений.

Думаю, что должны появиться признаки консолидации, то есть большие должны покупать маленьких, должны развивать свою филиальную сеть, потому что только на объеме можно расти. Расти в пределах нашей клиники уже становится тяжело, потому что пропускная способность не бесконечна: тем более что мы на пациента тратим времени больше, нежели это делает государственный сектор. В государственной больнице за час можно принять четверых пациентов, а у нас — одного. Поэтому создание филиалов, сетей, консолидация — это основная тенденция.

Мы следим за рынком в Москве, где крупные медицинские центры берут в аренду крупные лечебные учреждения, госпитальные центры мощностью 500-700 и даже 1 000 коек. Берут их в управление и пытаются построить на этом бизнес. Не знаю, насколько это рационально. Возможно, это часть пиара, не думаю, что это какой-либо уверенный тренд, и эта тенденция будет иметь место в регионах.

Что касается инвестиций в оборудование, на сегодняшний день любой собственник бизнеса должен для себя принять решение, какую услугу он будет оказывать населению. Фактически если три варианта: простая услуга. Прием врача-терапевта. У меня в поликлинике 10 приемов, я создаю сеть, и приемов у меня становится 30, например. Создаю сеть филиалов и одномоментно могу предоставить услугу 30 пациентам. Это один путь развития. Второе — это сложная медицинская услуга, когда в руки врачу дается либо какая-то диагностическая или лечебная технология, или среднему медперсоналу — неважно. Она увеличивает выручку, но при этом растут расходы. Третий вариант — это многофункциональная услуга, когда мы на диагностику накладываем еще и сложную многосоставную услугу, например, связанную с хирургической операцией. Она на сегодняшний день формирует основной доход любого частного медицинского центра. Предположим, одна операция стоит 100 тыс. руб. Для того чтобы такую сумму заработать, нужно 100 приемов врачей. Но при этом растут затраты либо на стартовые инвестиции, на освоение технологий, либо на создание инфраструктуры в виде зданий, помещений, соответствующих всем нормам и правилам.

Мы для себя выбрали путь инновационный, то есть мы внедряем сложные новейшие технологии. У нас представлены практически все виды современной диагностики, за исключением позитронно-эмиссионной томографии, и здесь очень важно установить некий альянс между производителем медицинской технологии и ее пользователем, частным медицинским центром. Такие стратегические альянсы очень полезны: мы сотрудничаем с компанией Philips в плане оснащения системами лучевой диагностики, поскольку это направление диагностики на сегодняшний день является одним из наиболее эффективных. Думаю, что ставка на подобные партнерства позволяет не только внедрить последние технологии в практическую деятельность клиники и дает возможность развиваться частному бизнесу, поскольку без развития нет бизнеса.