«Вечерний Екатеринбург» и Виктор Толстенко: «Крадут почти в размере федерального бюджета»

В только что опубликованном международной организацией Transparency International докладе говорится, что объём ежегодного коррупционного рынка в России достигает 300 млрд. долл.


Если пересчитать по валютному курсу, это порядка 8,54 трлн. руб. Для сравнения: запланированные на 2010 год доходы федерального бюджета составляют 6,95 трлн., расходы — 9,89 трлн. руб. Эксперты подсчитали, что из-за финансово-экономических махинаций Россия каждый год лишается 18% ВВП; вы только подумайте: 6-й его части! Сегодня все международные, или как ранее было принято их называть, золотовалютные резервы страны составляют около 450 млрд. долл., но накоплены они, замечу, за 10 (!) лет после известного дефолта, а тут — за год по 300 млрд. налево прокручивают. В мировом рейтинге коррупционности России отведено 146-е место из 180; за 7 последних лет мы опустились на 30 пунктов, и теперь находимся в одной тёплой компании с Камеруном, Кенией, Зимбабве, Украиной; хуже нашего дела только у Анголы, Йемена, Киргизии, Ирака, Сомали и т.п. не менее ярких представителей цивилизации.


Однако есть у России и 1-е место, которое тоже отнюдь не радует, — по уровню экономической преступности. По данным исследования Рrice-waterhouse-coopers (PwC), в текущем году 71% российских компаний пострадали от мошенничества — на 12% больше, чем в 2007 году. Опять же для сравнения: средний результат по всему миру — 30%, показатели по Центральной и Восточной Европе — 34%; а вот Япония, Гонконг, Нидерланды практически не знакомы с экономической преступностью.


У нас же крадут менеджеры — ради бонусов искажают данные финансовой отчётности; тянут рядовые сотрудники — имущество и материалы, кассовую «мелочь»; широко распространены в России нарушение прав интеллектуальной собственности и картельный сговор на рынке, незаконное присвоение активов и списание долгов.


По статистике, отечественных компетентных органов, в стране только официально фиксируется около 400 тыс. экономических преступлений в год. Но сколько компаний (их в России зарегистрировано 4,2 млн.) предпочитают не выносить сор из избы! Ведь многие бизнесмены не гнушаются заниматься обналичкой, уклонением от налогов, контрабандой etc, а потому ожидают незаконных действий от своих партнёров, конкурентов и даже сотрудников, — отплачивая им тем же.


Исследования PwC показали, что российские экономические мошенники наиболее образованные: 84% из них имеют высшее образование — так что удивляться тому, что в России процветают самые диковинные схемы коррупции и казнокрадства, не приходится.


Да вот хотя бы последние из нашумевших дел — связанные со средствами Пенсионного фонда (ПФ): в конце прошлой недели по чистой случайности удалось остановить вывод за рубеж «неустановленными лицами» 1,25 млрд. руб. со счетов головного офиса ПФ в Москве. По поддельным документам их через Центробанк уже перевели в некий кубанский банк, который за несколько дней до этого прикупили такие же «неустановленные лица». Не могу не отметить, что ПФ вообще «славен» схожими делами: при прежнем руководстве там, по версии следователей, незаконно приобретали квартиры за счёт пенсионных денег, химичили, входя в долю с коммерсантами, с закупкой за бюджетные деньги (порядка 1 млрд. руб.) по завышенной цене оргтехники и компьютеров.


На этой неделе по вердикту суда заключён под стражу на 2 месяца управляющий Свердловским отделением ПФ Сергей ДУБИНКИН — и опять речь почти о миллиарде, точнее о почти 956 млн. руб. пенсионных средств, которые непонятным образом «растворились» со счетов «вовремя» обанкротившегося банка «ВЕФК-Урал». Напомню, что бывший председатель правления этого банка Ольга ЧЕЧУШКОВА уже полгода под следствием.


По версиям, которые озвучивались, тут также возможна попытка перевода денег за рубеж. Не берусь судить о степени виновности указанных персон (дело это следствия и суда), но в том, что найти пропавшие деньги будет непросто, — уверен. Скорее всего, их не найдут. Ибо перевод денег в проблемный банк и последующее дробление суммы на мелкие поручения по разным счетам других банков — весьма испытанная мошенниками схема. Подобных примеров море, и следователи это знают. Изначально в такой схеме подстрахован тот, кто делал первый перевод, — у него, как вы догадались, «железное алиби»: откуда мне было знать, что банк проблемный?


Едва ли надо доказывать, что все эти риски — угрозы мошенничества, воровство, рейдерские атаки, откаты и взятки — бизнес закладывает в цену продукции и услуг; государство — в тарифы; и получается, что высокой инфляцией мы ещё и дополнительно финансируем теневую экономику, которая, как выясняется, по своему «бюджету» чуть не равна официальной российской экономике. Замечу при этом, что и все недостачи ПФ, его дефицит то есть, покрываются из основного бюджета страны, то есть налогоплательщиками…