Андрей Тенишев: Персональные данные стали капиталом для цифровых платформ

На вопросы ИАА «УралБизнесКонсалтинг» ответил член Экспертного совета комитета Госдумы по защите конкуренции Андрей Тенишев.

— Андрей Петрович, как изменилась ситуация в сфере конкуренции после появления цифровых платформ, в частности, тех же маркетплейсов?

— Стремительный рост использования алгоритмов, больших данных и создание суперплатформ изменили традиционные рыночные отношения и создают новые формы конкуренции. Аналитика больших данных, искусственный интеллект, интернет вещей, облачные и квантовые вычисления, блокчейн и информационная безопасность — это уже реалии сегодняшнего дня.

В привычные отношения продавец — покупатель вклинивается посредник — цифровая платформа. Цифровые платформы начинают существенно влиять на условия обращения товаров на новых товарных рынках.

При этом крен в пользу потребителей в этих отношениях объективно обусловлен. Страдает обычно вторая сторона этих отношений. Продавцы лишаются рыночной власти, и мы это видим на примере работы маркетплейсов, например. Объясняется это просто. Рыночная сила зачастую не у того, у кого больше товаров или денег, а у того, у кого больше потребителей или пользователей.

Объектом рыночных отношений становятся не только привычные товары и услуги — возникла конкуренция за внимание и пристрастия потребителя. Это становится объектом купли-продажи, новым товаром.

— Какие еще тренды вы бы отметили на рынке цифровых платформ?

— Изменились не только товары — появились цифровые деньги: криптовалюта, цифровой рубль. Переход в киберпространство изменил и географические границы товарных рынков. Многими цифровыми сервисами можно пользоваться независимо от того, где находится потребитель.

Но не стоит гипертрофировать значимость цифровых технологий. Киберпространство напрямую связано со всем материальным, с традиционными товарными рынками. Товары и услуги, продаваемые в интернете, — не все, но в большинстве своем — тоже вполне материальны. Безграничные интернет-перетоки спотыкаются о национальные таможенные границы.

— Но для конечного потребителя удобна эта схема, когда можно оформить товары и услуги не выходя из дома.

— Действительно, с одной стороны цифровизация становится экономически целесообразной и привлекательной. Но чем мы платим за все эти блага и удобства? Не только деньгами, но и отказом от приватности и личными данными. «Яндекс Такси» знает все о наших поездках, поисковик — о пристрастиях, сотовые операторы — о звонках и передвижениях. Цифровые платформы располагают нашими паспортными данными, номерами телефонов, адресами и многим другим. Мы думаем, что многие услуги цифровых платформ бесплатны. И в «пятом антимонопольном пакете» законодатель не стал регулировать эти отношения.

— То есть персональные данные в новой рыночной системе стали капиталом?

— Да, и вполне монетизируемым капиталом. Так, в 2016 году Googlе оценивал данные одного человека в 720 долл. США в год. И дешевле они не стали. Персональные данные, которые мы передаем цифровым компаниям, сегодня оцениваются специалистами в 1 тыс. 544 долл. США за одного человека. Учитывается ли это при оценке капитализации наших цифровых компаний — вопрос риторический.

Хотя, конечно, объемы того же «Яндекса» несопоставимы с оборотами Google, Baidu, Yahoo.

— На ваш взгляд, при таких скоростях, с которыми цифровые платформы набирают обороты, есть ли смысл в их поддержке со стороны государства?

— С одной стороны, если мы говорим, что рынки трансграничны и конкурируют, то действительно не стоит ограничивать отечественные компании и оказывать им поддержку. Но что тогда делать малому бизнесу, работающему с этими платформами?

Цифровая экономика развивается стремительно, а с системными мерами законодатель неповоротлив, он не успевает. Тот же «пятый антимонопольный пакет» принимался пять лет и устарел еще до того, как был принят.

Государство начало вроде бы помогать IT бизнесу, но пока это временные и ситуационные меры. Точно так же, как и совершенно ситуационно пытается вводить ограничения. Горит — надо тушить.

— А если обратиться к международному опыту, какие там есть наработки в сфере регулирования работы цифровых платформ?

— Весь мир идет по пути протекционизма для национальных IT-компаний. Возможно, в наших реалиях не нужно запретительное регулирование. Лучше прописать в законе гарантии долгосрочных государственных преференций для рынка.

Если говорить об ограничениях и установлении правил, то, возможно, следует принять рамочный закон с позитивными нормами. Так законодатель, например, поступил, регулируя закупки госкомпаний.

Принцип мягкого права, когда общие нормы в законе и положения о закупках компании должны сами разработать и опубликовать. И с момента публикации эти нормы становятся обязательными и получают силу закона. Соблюдение норм положений о закупках контролируют государственные органы и применяют санкции к нарушителям, на них ссылаются суды при разрешении споров.

— То есть сегодня цифровые платформы не подпадают под нормы регулирования?

— В феврале 2022 года представители крупных компаний подписали соглашение о саморегулировании. То, что называется правилами «мягкого права» — принципы и стандарты, были разработаны участниками рынка.

Это соглашение могло бы стать неотъемлемой частью закона, если бы на законодательном уровне был принят рамочный документ. «Мягкое право» стало бы немного жестче, с одной стороны, но, с другой — в случае изменений на стремительно меняющемся рынке не надо каждый раз бежать в Госдуму или правительство с просьбами поменять правила.

— Принятие такого закона помогло бы решить многочисленные конфликты маркетплейсов с малым бизнесом?

— Действительно, сейчас десятки тысяч споров находятся в судах и еще тысячи жалоб — в госорганах. Меньше их не станет. На мой взгляд, необходимо создавать доступную инфраструктуру объективного и быстрого рассмотрения споров. Здесь нужна полноценная третейская процедура, а на споры в сфере цифровой коммерции стоит распространить действие федерального закона «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации».

Фото предоставлено Андреем Тенишевым