Финансовое оздоровление стало мифом

Деятельность арбитражных управляющих на территории Свердловской области вызывает все больше претензий как у участников банкротных процессов, так и у юристов. Дела о несостоятельности длятся годами, и почти во всех случаях результатом их становится не финансовое оздоровление, а прекращение работы предприятий. Причем зачастую кредиторам остается довольствоваться моральным удовлетворением, так как конкурсной массы должников не хватает на всех.

Согласно данным управления ФНС России по Свердловской области на начало сентября текущего года, исковые заявления подавались в отношении почти 400 российских арбитражных управляющих, из них примерно половина действовала на территории Свердловской области. В основном жалобы поступают на неправомерные действия, а также на возникающие в результате убытки, суммы которых варьируются от нескольких десятков тысяч до сотен миллионов рублей.

Так, конкурсный управляющих ЗАО «Стройплатформа» в результате уклонения от оспаривания сделки нанесла кредиторам компании ущерб на сумму порядка 3 млн руб., которые суд впоследствии с нее взыскал. Управляющие Верхотурского муниципального ремонтно-технического предприятия и ООО «Урало-сибирская медная компания» оштрафованы за неисполнение своих обязанностей, выразившееся в несвоевременной подаче документов по делу.

Последним примером стала ситуация с банкротством «Красноуральского завода литейных сплавов». Незаконное бездействие конкурсного управляющего предприятия, вовремя не взыскавшего дебиторскую задолженность, причинило кредиторам ущерб почти на 100 млн руб., что подтверждено решением арбитражного суда.

Ряд экспертов отмечает, что проблема здесь не в частных нарушениях конкретных людей, а в недостатках самого института арбитражных управляющих, задуманного для финансового оздоровления предприятий-должников.

«Я считаю, что антикризисные менеджеры решают только узкий спектр проблем, причем зачастую весьма лениво. Параллельно они набирают много процедур наблюдения и конкурсного производства и живут тем, что закон им позволяет каждый месяц получать по 30 тыс. руб. вознаграждения. Они делают только необходимые регламентные процедуры, но я не видел, чтобы кто-то пришел, допустим, на завод и занимался им как менеджер», — рассказал юрист Дмитрий Палтусов.

Независимый аналитик Дмитрий Земеров отмечает, что одной из причин неэффективности действий антикризисных менеджеров на предприятиях является недостаток экономической компетентности.

«Основная особенность в том, что для управления организацией, тем более — заведомо находящейся в состоянии кризиса, нужно хорошее понимание специфики ее деятельности, бизнес-процессов. Арбитражные управляющие зачастую не располагают подобной квалификацией, и их роль сводится лишь к удовлетворению требований кредиторов», — пояснил он.

В то же время, член НП «Уральская саморегулируемая организация арбитражных управляющих» Григорий Вайнштейн полагает, что проблема эффективности и даже самой возможности финансового оздоровления оказавшихся в кризисной ситуации компаний кроется в несовершенстве механизма банкротных процедур.

«Действующее законодательство не стимулирует и не ориентирует на финансовое оздоровление. Для того, чтобы оно состоялось, требуется участие слишком многих сторон, механизм буксует на каждом этапе. Поэтому таких случаев единицы по всей России. И в процессе внешнего управления большой заинтересованности антикризисного менеджера в восстановлении производства нет, так как даже в случае успеха он потом возвращает предприятие тому же неэффективному собственнику, который продолжает его гробить», — рассказал он.

Вторая причина, по словам Григория Вайнштейна, заключается в том, что процедура банкротства возбуждается обычно в ситуации, когда речь о финансовом оздоровлении предприятия вести уже поздно.

«По аналогии с медициной — это «онкология в конечной стадии». Там даже «распродать на органы» далеко не все удается. И можно говорить уже только о ликвидации юридического лица. В законе предусмотрены меры ответственности для руководителей компаний, касающиеся преднамеренного банкротства или несвоевременного признания своей несостоятельности, однако реально наказания редко применяются. Документы передаются в правоохранительные органы, где просто нет нужных специалистов, в итоге дела закрываются», — пояснил он.

По словам экспертов, здесь же кроется и причина затягивания банкротных дел на несколько лет. Механизм торгов организован так, что провести конкурсное производство за полгода обычно не представляется возможным.

«Сначала эксперты должны оценить имущество. Обычно ликвидных активов у банкротных предприятий уже нет, и все ценное уже продано, а то, что осталось, очень старое: дорого его не оценишь и быстро не реализуешь. Поэтому со стороны ситуация выглядит зачастую несправедливо и плохо», — отметила член НП «Межрегиональная саморегулируемая организация профессиональных арбитражных управляющих» Наталья Гредина.

«Продажа имущества должника идет посредством электронных торгов. Но сначала нужно подать объявление в газете «Коммерсантъ» — на это тоже нужно время. И если торги не состоялись, следующие можно провести только через месяц», — отметил Григорий Вайнштейн.

Таким образом, эксперты сходятся во мнении, что на сегодняшний день процедура банкротства как инструмент выхода предприятия из кризисной финансовой ситуации практически не работает. Для возвращения этой функции необходим пересмотр нормативной базы, касающейся механизма признания несостоятельности, а также изменение отношения к нему всех участвующих в процессе сторон. Однако в данном направлении никаких мер пока не предпринимается.