Сергей Белоусов: Венчурный фонд — это команда очень дорогих людей

На вопросы ИАА «УралБизнесКонсалтинг» ответил основатель международного венчурного фонда Runa Capital Сергей Белоусов

— Сергей Михайлович, вашему портфолио может позавидовать любой российский предприниматель — компании, созданные вами в различные периоды времени, занимают устойчивое положение на международном IT-рынке. Расскажите о своем опыте.

— Я закончил МФТИ и уже после 4-го курса стал заниматься бизнесом. Первая компания, которую я организовал, занималась сборкой компьютеров. Сразу после окончания вуза основал компанию Rolsen, которая разрабатывала собственные модели телевизоров. В те времена, когда мы начинали это делать, это было очень необычно. Наш логистический центр располагался в Сингапуре, там я выстраивал отношения с международными партнерами. Работы было немного, и — частично по случайности, частично от скуки — я основал компанию Solomon Software SEA, которая продавала бухгалтерский софт в странах Азии. Затем мы занялись разработкой софта Solomon (впоследствии его купила компания Microsoft). К концу 1999 года стало понятно, что такой бизнес не очень хорошо масштабируется, но в целом бизнес информационных технологий достаточно перспективный. И опять-таки чисто случайно я основал две компании — Acronis и Parallels, которые изначально были ориентированы на международный рынок (Сингапур — это такое место, где любая компания становится международной). Я управлял компанией Parallels достаточно долго и в прошлом году перешел из SEO в совет директоров — решил заняться инвестициями.

Есть много различных моделей предпринимательства, но я, к сожалению, занимаюсь самой унизительной моделью — я создаю много средних бизнесов. В принципе, это неплохие компании, но это далеко не Facebook. И поэтому я в своей карьере испытал много ошибок. Например, отсутствие фокуса, когда вы занимаетесь сразу большим количеством проектов, или отсутствие конкурентного преимущества и планирования.

— Есть ли на российском рынке компании, в которые вы прямо сейчас готовы инвестировать? В целом, каковы критерии отбора проекта для инвестора?

— Мы хотим инвестировать в компании, которые могут вырасти больше чем до 100 млн. долларов меньше чем за 10 лет. Именно таков был рост компании Parallels, для меня это и есть некий критерий команды, в которую мой фонд согласился бы инвестировать на ранней стадии. Сейчас Parallels состоит из 900 сотрудников, 3 центров разработки, которые находятся в России — Питер, Москва, Новосибирск. Это очень технологичная компания, у нее порядка 200 патентов в Америке, Европе и России.

— С чего начинать стартаперу, каковы основные особенности и сложности рынка IT?

— Первая сложность — вам придется сразу создавать компанию мирового уровня. Технологический бизнес маленького размера долго не живет, много денег не зарабатывает и умирает просто потому, что заканчивается его окно возможностей. Нужно строить большой технологический бизнес. Если вы идете за венчурным финансированием, то изначально предполагается, что вы будете создавать компанию, оборот которой будет больше 100 млн. долларов меньше чем за десять лет. Для того чтобы привлекать венчурное финансирование, нужно, прежде всего, правильно вести операционную деятельность. Здесь есть свои сложности — корпоративные, юридические, налоговые. Правильное управление интеллектуальной собственностью — это особенность технологического бизнеса. Почти все технологические бизнесы среднего размера должны защищаться от чужих претензий на свою интеллектуальную собственность. Следующий момент — это выход на другой уровень ликвидности, поиск инвестора, который сможет вам помочь поднять уже десятки и сотни миллионов долларов.

— Каковы требования инвесторов к IT-стартапу?

— Прежде всего, разумный уровень риска. Инвесторы не инвестируют в бизнесы, если неизвестно, существует ли в принципе решение той проблемы, которую инвестор пытается решить. Инвестиции также не делаются в научные проекты. Следующее требование — это бизнес-модель с возможностью масштабирования. Например, фонды в Силиконовой долине интересуют только такие бизнесы, которые собираются вырасти до миллиарда долларов. Это значит, что бизнес должен масштабироваться во многих сегментах рынка, поэтому это сразу отсекает региональные и даже национальные бизнесы. Россия достаточно уникальная страна, здесь есть много сегментов технологического рынка, поэтому такое масштабирование возможно, но так или иначе, чтобы достичь результатов, нужно выходить за пределы страны.

Следующая вещь, которая очень важна, — это экспертиза проекта. Венчурные деньги очень дорогие. Фонды заинтересованы инвестировать в стартапы, которые занимаются тем, в чем они разбираются.

Последнее, что очень важно для инвестора, — это возможность выхода из проекта. В активном участии инвестора есть и положительные, и отрицательные стороны. Нужно иметь в виду, что инвесторы будут вас убеждать сделать то, что вы не хотите, если это может привести к ликвидности их акций.

— Что ждут от стартапа инвесторы, с чем приходить за деньгами?

— Прежде всего, необходим продуманный долгосрочный бизнес-план (на десять лет) и очень точный — на год вперед. Конечно, непонятно, как может ранний стартап продумать свою жизнь на десять лет вперед? Так вот, в планировании очень важен сам процесс планирования — вы выясняете очень много интересных вещей про ваш бизнес. Важно показать инвестору, что ваш бизнес-план хорошо продуман.

Следующая вещь, которую инвестор хочет от вас увидеть, — это описание вашей команды. На любой стадии деньги инвестируются в команду. За последний год я видел огромное количество российских и нероссийских стартапов. Это удивительно, насколько редко люди могут хорошо рассказать о своей команде. В команде очень важны мораль и мотивация. Почему люди хотят делать этот стартап? Стартап — это очень тяжело. Только деньги редко мотивируют людей. Также очень важно показать ключевых людей в команде, релевантный профессионализм и опыт. В команде должен быть сильный лидер, максимум — двое, между которыми поделены обязанности.

Следующая важная вещь — это бизнес-модель на три года. В ней важно продумать и то, как вы будете собирать деньги с клиентов, и то, как вы их будете тратить. Еще один важный момент — это план на конкуренцию. Всегда есть прямые и непрямые конкуренты, и инвестор в любом случае ожидает увидеть от вас еще порядка 3–5 компаний-конкурентов.

— Как может начинающий бизнес, IT-стартап, выиграть у крупных компаний?

— Технологический бизнес очень консолидирован, почти всегда, когда вы выходите с каким-то продуктом, вы начинаете конкурировать с такими большими компаниями, как Google, Microsoft, Yandex. Даже если у них нет вашего продукта или сервиса, это не значит, что они не могут его сделать. Выиграть у них можно, только выбрав какую-то очень узкую нишу, в которой все их огромные ресурсы не будут иметь значения. Если вы не найдете такую узкую нишу, то, скорее всего, вам будет тяжело. Стартап, который якобы решает сразу много проблем, изначально проигрывает.

— Есть ли какие-то особые подходы к выбору инвестора?

— Любой венчурный фонд — это небольшая команда очень дорогих людей, которые согласны стать вашими партнерами и вложить деньги в ваш бизнес. Очень важно проверять инвесторов, изучать их биографии, успехи и неудачи, изучать опыт тех экспертов, которые помогают фонду.

— В Екатеринбурге силами участников рынка и при частичной поддержке правительства создается IT-кластер. На ваш взгляд, при каких условиях проект может быть успешным, что для этого нужно — как со стороны бизнес-сообщества, так и со стороны органов власти? Что должно быть, чтобы создать вторую Силиконовую долину?

— Вторую Силиконовую долину не надо создавать. Но чтобы здесь развилась технологическая экосистема, необходимы разные вещи. Например, нужна мотивация — чтобы люди хотели создавать стартапы. Нужна инвестиционная экосистема: кластер и сам должен как-то инвестировать в своих участников, и привлекать какие-то фонды. В-третьих, нужна экспертиза создания бизнес-софта. Насколько я знаю, в IT-кластере какая-то экспертиза есть.

— Вы видели много проектов — и наших, и зарубежных. Есть ли у российских проектов какие-то общие качества и отличительные особенности, каковы сильные и слабые стороны?

— У любого проекта есть три условные части: технологическая, инженерная и бизнес-составляющая. Российские стартапы могут производить очень много технологически сложных вещей — это сильная сторона. В мире мало стран, где могут производиться настолько сложные технологии, разве что в Западной Европе, Германии, Америке. Россия — на том же уровне, в некоторых местах даже лучше. Здесь сильная математическая школа, алгоритмика и т. д.

Однако у нас достаточно слабая инженерная часть. Инженерная часть подразумевает под собой процесс, в котором большая команда людей долго пишет коммерческий продукт. Все мы выросли в мире вещей, которые плохо работают, и люди пока что еще не умеют создавать большие команды. Но все-таки инженерная культура в России есть, поэтому это все не настолько плохо.

У нас слабая бизнес-составляющая. В Силиконовой долине, например, когда люди приходят со стартапами, то чаще всего в их семье есть предприниматели или их друзья, однокурсники и одноклассники делали стартапы — с ними со всеми можно посоветоваться. Можно нанять на работу людей, которые уже работали в коммерческих компаниях и уже продавали свои продукты на международном рынке. У нас же такую экспертизу, особенно в регионах, найти непросто.

— Насколько могут быть востребованы компании, которые предоставляют услуги по подготовке стартаперов к работе с инвесторами или по разработке экономической части? Возможно, в виде бизнес-ангелов либо в виде коммерческих компаний.

— В принципе, сама по себе IT-экосистема чаще всего содержит в себе консультантов и инвесторов. Да, у инвестирования могут быть разные стадии — посевная, предпосевная, ранняя, стадия роста, поздняя, сверхпоздняя. Безусловно, инвесторы всех стадий полезны — они предоставляют экспертизу проекта. То, что консультанты могут каким-то образом помогать стартапам готовиться, — я в это не очень сильно верю. Если вы хотите, чтобы вас к чему-то готовили, то вам нужно искать партнера. Консультант же пытается продать свою услугу, а это не всегда совместимо с хрупкой структурой настоящего стартапа.

— Насколько в современной России развита та отрасль, которую представляете вы, — крупные венчурные фонды, которые готовы инвестировать в начинающий бизнес?

— Runa Capital — некрупный фонд, 100 млн. — это совсем не большая сумма для этой области. Например, наш партнер — фонд Bessemer Venture Partners — располагает капиталом в два миллиарда долларов. Вот это крупные фонды.

— Таких нет в России?

— Есть, «Беринг-Восток», очень хороший фонд. В принципе, за последние пять лет, особенно за последний год, появилось много неплохих команд, именно венчурных. Кроме того, многие зарубежные фонды завели специального человека, который отвечает за Россию. Например, в Bessemer есть такой человек, и он работает с российскими компаниями. Это ситуацию улучшает, но все же количество венчурных фондов намного меньше, чем в Европе. Есть некий недостаток хороших команд. Денег на самом деле достаточно — есть очень много фондов с большими деньгами, которые способны их инвестировать, но не хватает команд, которые способны эти деньги эффективно инвестировать и предоставлять экспертизу.